"I just saw the face of God. His name is Brian Kinney"
«Пираты Карибского моря» возвращают миру клоуна Джонни Деппа и отправляют кино к бессмысленному и веселому горизонту.
Капитан Джек Воробей крупно влип. Сойдя на берег так, как положено знаменитому пирату, путешествующему инкогнито, он оказался в эпицентре любовных страстей. Командир местного гарнизона сделал предложение дочке губернатора, та лишилась чувств и свалилась со скалы в море. Джеку пришлось спасать девицу, его узнали и приговорили к виселице. Не успел он сбежать, как наткнулся на кузнеца, влюбленного в ту же барышню, и таки оказался в обезьяннике. Спас его налет пиратов с корабля «Черная жемчужина», разграбивших остров в поисках золотого амулета, опять-таки украшающего шею злополучной дочки. Амулет пираты увезли – вместе с дочкой. Джек Воробей и молодой кузнец отправляются в погоню за «Черной жемчужиной» и ее командой, в лунном свете превращающейся в банду кровожадных мертвецов.
За «Пиратов Карибского моря» (Pirates of the Caribbean: The Curse of the Black Pearl) режиссеру Гору Вербински нужно поставить памятник в Парке культуры. Не только потому, что фильм поставлен по мотивам знаменитого аттракциона, у которого он позаимствовал сюжет и название.
Вербински проделал замечательный фокус – разбил веселенькую клумбу на могиле Голливуда и вернул миру Джонни Деппа.
Депп, сыгравший Джека Воробья, давно превратился в клоуна, но все как-то стеснялись это признать. Не дрогнув ни одним мускулом, он играл всякую живописную шушеру и скучал, скучал, как Онегин. И Вербински дал ему шанс выплеснуть в одной пиратской репризе всю любовь и все презрение к кино, накопившееся у главной надежды 90-х. С накрашенными глазами и повадками приблатненного трансвестита, Депп валяет дурака с наслаждением старого волкодава, которого спустили с цепи и выпустили на лужок с цветочками. С той же радостью он когда-то играл Эда Вуда – переодевался в мохеровую кофточку, изображая худшего режиссера всех времен и народов и самую трагическую фигуру кинематографа. Пускай мертвые хоронят своих «Мертвецов» – ура капитану Джеку Воробью. Орландо Блум, линялый Леголас из «Властелина кольца», выглядит рядом с Деппом манекеном, красивым и уместным. Так же как модель Кейра Найтли, сыгравшая злополучную девицу. Как раз то, что нужно Гору Вербински.
Когда вышел его «Мексиканец», зрители от сталеваров до кинокритиков в один голос запели: «Шарман! Шарман!». И в самом деле было «шарман» – очаровательно, обаятельно, славно.
Вербински сумел, оставаясь в границах жестоковыйного студийного кино, найти праздничную интонацию. Нарисовать на старом холсте свою банку супа «Кэмпбелл», превратив штампы в веселое и свежее зрелище. На ремейке «Звонка» все заскучали: оригинальное мышление, необходимое для освоения японской психопатологии, оказалось не самой сильной стороной Вербински. Видимо, отсутствовал необходимый гумус.
Зато на «Пиратах» он очнулся, устроив грандиозный, дурацкий и невероятно обаятельный карнавал. Машущих саблями скелетов – не пара секунд, а просто до отвала. Фиглярствующего Джонни Деппа – хоть залейся. Палят пушки, матросы идут на абордаж, по морскому дну в тусклой синеве бредут мертвецы в треуголках и ботфортах. А кроме того – море, солнце, песок.
Добро пожаловать на Карибы!
Возможно, формула «от простого к сложному» – именно то, что нужно современному кино. Если можно превратить систему парковых аттракционов в незатейливый, но захватывающий сюжет для блокбастера, следует идти дальше. Экранизировать игровые автоматы, тамагочи и рекламные ролики. Трэш – дело прошлого, несмотря на бесчисленные ремейки классических расчлененок. Пора идти дальше.
Куда? Это к Вербински, может быть, он знает. В конце «Пиратов» Джонни Депп, накрашенный, как доярка для дискотеки, с косицами в бороде и с дырявой шляпой на голове, смотрит на сломанный компас и, стряхнув на мгновение маску шута, смотрит в зал и говорит: «Идем к горизонту».
Отсюда
Капитан Джек Воробей крупно влип. Сойдя на берег так, как положено знаменитому пирату, путешествующему инкогнито, он оказался в эпицентре любовных страстей. Командир местного гарнизона сделал предложение дочке губернатора, та лишилась чувств и свалилась со скалы в море. Джеку пришлось спасать девицу, его узнали и приговорили к виселице. Не успел он сбежать, как наткнулся на кузнеца, влюбленного в ту же барышню, и таки оказался в обезьяннике. Спас его налет пиратов с корабля «Черная жемчужина», разграбивших остров в поисках золотого амулета, опять-таки украшающего шею злополучной дочки. Амулет пираты увезли – вместе с дочкой. Джек Воробей и молодой кузнец отправляются в погоню за «Черной жемчужиной» и ее командой, в лунном свете превращающейся в банду кровожадных мертвецов.
За «Пиратов Карибского моря» (Pirates of the Caribbean: The Curse of the Black Pearl) режиссеру Гору Вербински нужно поставить памятник в Парке культуры. Не только потому, что фильм поставлен по мотивам знаменитого аттракциона, у которого он позаимствовал сюжет и название.
Вербински проделал замечательный фокус – разбил веселенькую клумбу на могиле Голливуда и вернул миру Джонни Деппа.
Депп, сыгравший Джека Воробья, давно превратился в клоуна, но все как-то стеснялись это признать. Не дрогнув ни одним мускулом, он играл всякую живописную шушеру и скучал, скучал, как Онегин. И Вербински дал ему шанс выплеснуть в одной пиратской репризе всю любовь и все презрение к кино, накопившееся у главной надежды 90-х. С накрашенными глазами и повадками приблатненного трансвестита, Депп валяет дурака с наслаждением старого волкодава, которого спустили с цепи и выпустили на лужок с цветочками. С той же радостью он когда-то играл Эда Вуда – переодевался в мохеровую кофточку, изображая худшего режиссера всех времен и народов и самую трагическую фигуру кинематографа. Пускай мертвые хоронят своих «Мертвецов» – ура капитану Джеку Воробью. Орландо Блум, линялый Леголас из «Властелина кольца», выглядит рядом с Деппом манекеном, красивым и уместным. Так же как модель Кейра Найтли, сыгравшая злополучную девицу. Как раз то, что нужно Гору Вербински.
Когда вышел его «Мексиканец», зрители от сталеваров до кинокритиков в один голос запели: «Шарман! Шарман!». И в самом деле было «шарман» – очаровательно, обаятельно, славно.
Вербински сумел, оставаясь в границах жестоковыйного студийного кино, найти праздничную интонацию. Нарисовать на старом холсте свою банку супа «Кэмпбелл», превратив штампы в веселое и свежее зрелище. На ремейке «Звонка» все заскучали: оригинальное мышление, необходимое для освоения японской психопатологии, оказалось не самой сильной стороной Вербински. Видимо, отсутствовал необходимый гумус.
Зато на «Пиратах» он очнулся, устроив грандиозный, дурацкий и невероятно обаятельный карнавал. Машущих саблями скелетов – не пара секунд, а просто до отвала. Фиглярствующего Джонни Деппа – хоть залейся. Палят пушки, матросы идут на абордаж, по морскому дну в тусклой синеве бредут мертвецы в треуголках и ботфортах. А кроме того – море, солнце, песок.
Добро пожаловать на Карибы!
Возможно, формула «от простого к сложному» – именно то, что нужно современному кино. Если можно превратить систему парковых аттракционов в незатейливый, но захватывающий сюжет для блокбастера, следует идти дальше. Экранизировать игровые автоматы, тамагочи и рекламные ролики. Трэш – дело прошлого, несмотря на бесчисленные ремейки классических расчлененок. Пора идти дальше.
Куда? Это к Вербински, может быть, он знает. В конце «Пиратов» Джонни Депп, накрашенный, как доярка для дискотеки, с косицами в бороде и с дырявой шляпой на голове, смотрит на сломанный компас и, стряхнув на мгновение маску шута, смотрит в зал и говорит: «Идем к горизонту».
Отсюда
-
-
10.10.2003 в 15:10-
-
10.10.2003 в 15:50Отличная статья! Уже миллион раз об этом говорили, но Депп - гений!
-
-
10.10.2003 в 22:35Ох, девушка действительно хорошо сыграла, но вот Блум... Меня, возможно, просто им задолбали конкретно, поэтому я раздражаюсь, но... Мне непонятно, почему он так популярен - на мой вкус он даже и не красив, играет однообразно совершенно... В общем, не люблю его
Alice Ladloyn
Да, Депп - молодец, я даже и не думала, что он на ТАКОЕ способен